Фотокритика Розова: не говорите красиво, лучше снимайте!

Рубрику «Фотокритика» ведет известный фотограф и преподаватель, автор популярных книг по технике и искусству фотографии Георгий Розов. В разборе фотографий участвуют снимки, присланные читателями на фотоконкурс журнала «Фото&Техника», результаты которого опубликованы в № 14 (46) 2013.

Текст: Георгий РОЗОВ.

В редакционной почте, среди присланных на конкурс фотографий, я все чаще нахожу работы, интересные уже тем, что их авторы, освоившие азы фотографической грамоты, заняты поиском новых сюжетов, новых решений старых как мир сюжетов. Они учатся не смотреть, а видеть мир вокруг себя так, как он будет выглядеть потом — на плоскости экрана или плоскости отпечатка. Сейчас это стало проще, чем во времена пленочной фотографии.

Ведь мы, снимая, уже видим перед собой на мониторе прототип или вариант будущей готовой картинки. Эта наглядность и легкость процесса съемки обманчива. В искусстве нет проторенных и легких путей. После срабатывания затвора камеры работа фотографа не заканчивается. Далее следуют несколько важнейших этапов: отбор, кадрировка, ретушь, придумывание названия, анализ процесса съемки. Вот только после этого в бесценной копилке опыта появляются новые «монетки» и надежда взобраться на следующую ступеньку лестницы, ведущую к недостижимой вершине…

1. «Брошенное детство»

Александр Артёменков (пос. Тучково).

2. Фото 2.

Сюжет Александра Артеменкова из подмосковного города Тучково мне очень понравился (фото 1). Если бы я увидел эту куклу на помойке, да еще в такой картинной позе, я бы тоже непременно остановился и подождал, пока кто-нибудь придет и очеловечит мертвую натуру, превратив непридуманный натюрморт в полноценный жанровый кадр. В крайнем случае уговорил бы любого подходящего человека сыграть роль в маленьком фотоспектакле. При этом я бы руководствовался желанием сделать будущую фотографию максимально фотографичной.

Вариантов достижения такой цели могло бы быть несколько. Первое, что приходит в голову: оторвать передний план от заднего, использовав светосильный объектив с диафрагмой, открытой хотя бы до f/2,8. Можно сменить объектив, сузить угол зрения оптики до нормального. Светосильные полтинники имеют меньшую глубину резкости и потому могут красиво нарисовать расфокусированную зону в глубине кадра. Таким образом удалось бы оторвать куклу от фона, а сам фон — сделать однороднее.

В авторском исполнении он заполнен множеством очень активных, четко очерченных пятен. Сверху две светлых горизонтальных полосы — крыши гаражей. Ниже — прямоугольники стен и контейнеров для мусора. Потом светлая диагональ снега на дороге. На крышах гаражей пятна и вертикали труб. Все это «богатство» лезет в глаза, борется за внимание зрителя, отвлекает от главного в кадре: куклы и пенсионерки.

Будь я автором этого снимка, я бы попытался сделать еще и такой вариант решения темы: попросил героиню бросать не пакетик с мусором, а именно куклу. Конечно, снять это было бы труднее. Пришлось бы скорее всего включить режим непрерывной съемки и сделать десяток дублей, чтобы все в кадре срослось. Может быть, стоило попытаться снимать еще и с проводкой, чтобы красиво размазать фон. Этот вариант особенно хорош, если под рукой нет «породистой» светосильной оптики.

Вполне вероятно, что я попробовал бы подсветить передний план вспышкой с минусовой коррекцией и в режиме срабатывания по задней шторке. В этом случае летящая кукла получилась бы гарантированно резкой, фон размазался, а след смазки остался бы позади «брошенного детства».

Фантазировал я только для того, чтобы поупражнять умение придумывать как можно больше вариантов фотографического решения темы. Я делаю это постоянно и мысленно снимаю даже без фотоаппарата. Так легче не закисать, постоянно быть в хорошей форме.

Но если обсуждать именно ту работу, которую уже сделал Александр Артеменков, то я бы предложил совсем немного кадрировать снимок, повысить микроконтраст на переднем плане, чтобы офактурить непосредственно куклу, и, напротив, слегка снизить микроконтраст на объектах фона, заодно высветлив его. Примерно так, как на фото 2.

3. «Решающее мгновение» Григорий Алексанян (Москва).

Камера: Praktiсa L.

Объектив: Юпитер-21 Т

Выдержка: 1/250 с.

Диафрагма: f/4.

Пленка «Свема» Фото-250.

Спорт снимать тяжко. Трудно поймать интересный момент. Еще труднее снять не только динамику движения, но и эмоциональное состояние героев. И совсем уже высший пилотаж — собрать все это в гармонично скомпонованной картинке.

Григорий Алексанян из Москвы, вероятно, не совсем удовлетворился результатом, полученным во время съемки, и решил улучшить фотографию в процессе ретуши. На исходнике фигуры спортсменов были слишком резкими, а фон недостаточно размыт. Негатив был оцифрован и подвергся воздействию фильтра Motion Blur программы «Фотошоп». При этом фигурки спортсменов размазывались по диагонали, но не только в направлении по ходу движения, но и в противоположном тоже. Особенно забавно выглядит при этом правая фигура в кадре: у нее словно крылышки прорезались.

Словом, любой фотограф, который сам снимал с проводкой, сразу же заметит, что следы смазок не на месте. Они должны были бы находиться только позади сопровождаемых объектов. Вполне вероятно, что люди, не знакомые с тонкостями методов передачи движения на плоскости фотографической картинки, могут и не заметить ни «крылышек», ни других несообразностей. Им картинка, наверное, очень понравится, потому что фигуры, надписи на майках, полоски на трусах — резки. Фон размыт. Ощущение движения, накала борьбы вполне передано. И я был бы рад присоединиться к таким зрителям и насладиться удачей автора. Но, увы! Во многая мудрости — многая печали!

4. «Московский ландшафт» Олесь Колодяжный (Санкт-Петербург).

 Фотокамера: Pentax K10D

Объектив: Takumar 70–200 f/4–5.6

Начну с названия, потому что последнее время часто сталкиваюсь с не совсем правильным употреблением слова «ландшафт». Обычно, говоря о ландшафте, имеют в виду тип или вид природного территориального комплекса. Конечно, можно с некоторой натяжкой и Москву назвать природным комплексом, ибо мы все часть природы, и все уродства, сотворенные человеками, рано или поздно зарастут травой или лесом, сделаются культурным слоем и объектом исследования будущих археологов.

Как говаривал незабвенный Остап Бендер, «не говорите красиво!». То, что изображено на фотографии Олеся Колодяжного, можно было бы назвать просто — Москва. Во времена моей молодости такие сюжеты были очень популярны и назывались всегда одинаково — «Старое и новое». Не слишком изобретательно, однако по сути верно. Конфликт архитектурных стилей налицо. Тема раскрыта. Причем с применением технического изыска. Она несчетное число раз вдохновила поэтов, художников и фотографов. И еще не один миллион раз вдохновит, оставаясь при этом интересной в меру талантливости интерпретатора. Автор использовал телевик.

Рискну даже предположить, что снимался этот кадр с рук и шевеленки нет благодаря стабилизированной матрице камеры. Однако автора подвел автофокус — резкость наведена на здания внутри Сити: там даже буковки на рекламной растяжке читаются…

А вот церковные маковки на переднем плане «плывут». Впрочем, даже если бы именно они были идеально резкими, мир и гармония в этом произведении не воцарились бы. Никак не могут в таком виде сочетаться округлые формы переднего плана и угловатые фигуры в глубине. Возможно, все бы срослось, будь глубина резкости у объектива меньше. Фон можно было бы размыть, растворить до неопределенности. Глядишь, состоялся бы интересный снимок.

5. «Воображариум» Оля Симахина (г. Чебоксары).

Камера: Nikon D5100

Объектив: AF-S Nikkor 18–105mm f/3.5–5.6

Ольга Симахина из города Чебоксары прислала перевертыш. Их ныне снимают очень много — мода такая. Но чаще настолько в лоб, что никакой магии при этом не происходит. Картинка остается такой же натуралистичной, как и до перевертывания ее с ног на голову. Вдумайтесь: с ног на голову — значит все наоборот, и новая картинка должна выглядеть не так, как исходная.

Ольге удалось именно это, да еще и с большим вкусом. Снимок зазернен под пленку. То есть изображение намеренно огрублялось для придания пикториальности, по-русски говоря — живописности. Резкость наводилась на отражение креста и деревьев в поверхности лужи. Важные для включения зрительского воображения предметы реалистичны, узнаваемы и тонально контрастны светлому фону неба.

«Земля и небо» выведены в нерезкость и тонально придавлены. Мостовая в верхней части снимка стала похожа на мрачные грозовые облака.

«Воображариум» оказался продуманным до мелочей. Поздравляю автора с творческой удачей!

6. «Мой храм». Евгений Меркушин (Москва).

Камера: Canon PowerShot SX 1 IS

7. Фото 7.

На фотографии храм Бориса и Глеба в Александровском районе Владимирской области. Из сопроводительной записки следует, что автор был сильно озабочен правильной передачей цветов и потому включил ручной баланс белого. Ему грустно, что не удалось до конца избавиться от проводов, и радугу хотелось бы подвинуть поближе.

Я в сущности согласен. Провода убрать нужно. Я и столб тоже ликвидировал: не красит он картинку и рядом с живописными развалинами смотрится инородным телом. Мне эта мрачноватая работа Евгения Меркушина очень понравилась, и потому захотелось сделать ее совершеннее. Я попытался проделать с этим снимком все, что мне кажется необходимым. К примеру, слегка исправил перспективные искажения, чтобы выпрямить вертикали, подчеркнул оранжевые пятна солнечных лучей на верху здания, высветлил радугу и могилы на погосте. То есть я выделил фотографически важные пятна на плоскости снимка (фото 7).

8. «Недоросль». Владимир Пальчик (Санкт-Петербург). Петергоф. Марлинский вал

Камера: Nikon D5000

Объектив: Sigma 18–200mm F3.5–6.3 DC OC HSM

Фотография Владимира Пальчика построена на противопоставлении — четырех правильных и одного из ряда вон выходящего. А еще — на конфликте черного и белого, а еще — на сломе ритма. В авторской версии, кажется, представлена вообще земля в разрезе. Что-то вроде попытки столкновения ада и… другого ада. Назвать райским верхнюю часть пейзажа у меня как-то язык не поворачивается. Мироустройство, сведенное к лаконичному набору из двух фонов и пяти замученных садовниками стриженых деревьев, на райские кущи мало походит.

Зато этого скромного инструментария вполне достаточно для создания фотографической притчи о чистых и нечистых или варианта сказки о гадком утенке. История опять не нова, но зато всегда актуальна. Она несчетное число раз послужила вдохновением поэтам, художникам и фотографам. И еще не один миллион раз послужит, оставаясь при этом интересной в меру таланта интерпретатора.

В данном случае авторская версия напоминает мне заставочную картинку для иллюстрированного журнала: верхняя часть содержит суть высказывания, а черное поле — фон для какого-то текстового анонса. Сам подобные картинки делал для «Огонька», но представить такую работу на стене выставочного зала мне сложно. И потому, скромно покашливая в кулак, я предлагаю свой вариант кадрирования.

9. «Дайте неба глоток!» Владимир Пальчик (Санкт-Петербург)

Камера: Nikon D5000

Объектив: Tokina 10–17mm F3.5–4.5 Fisheye

Еще одна фотография Владимира Пальчика. Она мастерски сделана. Отлично применен широкий угол, диагональный завал вертикали, нижний ракурс. И даже деление картинки на три части ее не развалило. Верный признак идеальной композиции — ни убавить, ни прибавить!

Впрочем, какой-нибудь старый ворчун вполне мог бы и тут ехидно заметить, что, мол, питерские дворы-колодцы только ленивый не снимал.

Трудно возразить: сюжет не блещет новизной, но под луною все не ново. К тому же на пути к своему, индивидуальному взгляду на мир, к собственному стилю все фотографы проходят стадию ученичества и подражания лучшим образцам. У меня такое ощущение, что Владимиру Пальчику осталось сделать только один шажок на пути к творческой свободе и обретению своего индивидуального стиля.