Император синего неба

Тяжелый катер “Амур” со стосильным двигателем за кормой очень медленно, почти беззвучно выходит в устье реки Горин. Ветровое стекло драпировано маскировочной тканью, чтобы люди сливались с массивным телом лодки. Опытный Саня Корнев, чуть поигрывая рулем и газом, осторожно обходит очередную илистую косу или появившуюся за ночь мель. Вместе с инспекторами природного заповедника “Комсомольский” мы идем наблюдать за жизнью одной из самых больших летающих птиц Евразии.

Ранним утром вся долина Амура и впадающего в него Горина (по старому Горюна) затянута плотным туманом. Так происходит почти каждый день, потому что огромная масса воды теплее окружающего воздуха. Скатываясь из тенистого распадка между сопок, холодный воздух прямо на глазах формирует клочья тумана, который через несколько минут укроет плотной завесой всю реку.

Пробираясь вниз по течению Горина, по тонкому слою относительно прозрачного воздуха между быстрой водой и тугой шапкой тумана, хорошо слышишь окружающие звуки. Гулко ударила по воде игривая рыба верхогляд, захрустел сухим валежником в прибрежных скалах невидимый пока медведь, а на косе кто-то увлеченно плещется. Это скопа, орел, который питается только свежей, пойманной самостоятельно рыбой.

Скопа живет практически везде, где есть хорошие запасы рыбных ресурсов. Встречал я ее на озерах Валдайского национального парка, в Полистовском и Окском заповедниках. Но только в Приамурье удалось рассмотреть скопу с близкого расстояния. Она купается самозабвенно на мелководье, ныряет с головой, отряхивается, сушит крылья, не обращая внимания на крадущийся по течению катер.

Узнать скопу просто. Над водными просторами она летит, всегда опустив вниз голову, высматривает рыбу. Останавливается на месте, часто трепеща крыльями, а потом стремительно падает вниз. И если охота прошла удачно, летит с зажатой в когтях рыбой, как самолет с ракетой или торпедой на внешней подвеске.

Внезапно навстречу нам почти неслышно выплыл военный истребитель. Он идет, ниже уровня деревьев, почти над водой. Мы находимся на территории заповедника в семи километрах от границы и полеты в этом месте для авиации запрещены. Вероятно, военные немного хулиганят и если бы не фотография с привязкой по GPS, я принял бы “сушку” в туманном мареве за мираж.

Но не скопа и не самолет является целью наших поисков. Мы ищем встречи с семейством белоплечих орланов. Эти действительно огромные птицы, с размахом крыльев более двух с половиной метров обитают только на Дальнем Востоке, в нижнем Приамурье. Предположительно, в мире их осталось около 300 пар и всевозможные Красные книги всех уровней призывают их охранять. Именно на территориях, за которые отвечают инспектора Комсомольского заповедника, находятся крупнейшие гнездовые группировки этих хищников.

Взрослый белоплечий орлан не имеет врагов. К исчезновению его приводит отравленная добыча и образ жизни. Орлан находится на вершине пищевой цепочки и любое отрицательное воздействие на воду, заражение рыбы химическими соединениями он собирает в себе, многократно усиливая воздействие. Лесной пожар или вырубки, которые уничтожили могучие старые лиственницы, лишает его места для гнезда.

Еще весной мы увидели пару орланов, посещающих свое привычное место в устье Горина. Гнездовой участок у птиц очень велик, по моим представлениям это окружность с радиусом почти в 10 километров. Днем в мощный бинокль всегда можно увидеть высоко в небе, почти над Амуром маленькую точку. Это орлан высматривает с километровой высоту щуку, кету, сома, верхогляда, карася или красноперку, которые оказались на берегу или мелководье. А уж этого добра в Амуре или рядом с ним хватает.

Взрослый орлан хорошо заметен для внимательного взгляда. На берегу он обычно сидит на сухом высоком дереве, на самой вершине. Или если хочет спрятаться, тогда среди ветвей в кроне дерева. Но обязательно на краю, чтобы иметь два-три метра пространства для взмаха больших крыльев. Выдают его огромный желтый клюв и белые полосы на плечах, хорошо заметные в листве.

Наш орлан недвижим. Оказывается, он рядом с ребенком, слётком, молодой птицей, недавно покинувшей гнездо. Слёток почти такой же большой, но окрашен значительно скромнее. Клюв еще долго не будет насыщенного желтого цвета, да и белые полосы станут заметны только через 4-5 лет.

Птенец орлана удивленно смотрит на нашу лодку, на родителя. Мы, не делая никаких резких движений, сплавом проходим мимо.

Течение Горина, обычно быстрое в верховьях, в устье замедляется. Поэтому неспешно, как в музее мимо нас проплывает профиль слётка, молодого, но уже безумно гордого собой. Он пробует свои крылья.

А рядом родитель, внимательно наблюдающий за странной металлической сигарой, появившейся под любимой присадой.

Без причины орлан не взлетает. С нижней точки или с земли поднять тяжелое тело достаточно сложно. Вероятно, он не видит в нас врагов, а мы не делаем резких движений.

Если же гигант поднимается в воздух, то наблюдатель физически ощущает воздушное давление, создаваемое мощными крыльями. Три-четыре сильных взмаха, затем планирование и уже через короткое время птица пролетает полкилометра, а потом и вовсе превращается в точку над Амуром. Уйдем и мы, чтобы придти завтра на закате, посмотреть на первые полеты слетка.

На следующий день закат за любимой присадой окрашивает небо в красноватые тона. Лодка прячется за мысом, по навигатору наша группа отсчитывает время. За полчаса до заката нос лодки медленно выползает из тени укрытия. Семья орланов в сборе. Слёток сидит на присаде. Один из родителей на противоположной стороне протоки, другой рядом. Птенец просит покормить его, призывно крича и принимая молитвенно-подчиненную позу. Клюв широко открыт, один из родителей подлетает, совершает какие-то движения, детали которых мне при таком свете не видны.

И вдруг слеток начинает сильно размахивать крыльями, как будто пробует их в полную силу. Практически на пару десятков секунд зависает в воздухе, держась за толстую сухую ветку только кончиками когтистых лап. Еще пару взмахов и слеток неуверенно набирает высоту.

Молодой орлан делает несколько кругов вокруг родителей и с трудом, с ошибками при посадке устраивается рядом с ними, запутавшись в ветвях. В бинокль видно, что одно крыло неудачно уперлось в сухую вершину, но это не представляет никакой опасности.

Солнце над Гориным скрывается, упав за сопки в направлении горы Чоккеты. Становится холодно и лодка с наблюдателями уходит на кордон Бичи, где располагается наш лагерь.

Через несколько дней мы снова встречаем молодого орлана, вышагивающего рядом с присадой. Он легко поднимается в воздух и улетает. Наш это слёток или какой-нибудь другой, определить сложно. Радует другое. Гигантских редчайших птиц в заповеднике и его окрестностях увидеть легко, они успешно размножаются. А значит, есть надежда на сохранение вида.